Добежав до входа в пещеру, Хома устало согнулся пополам, с хрипом выдыхая воздух, истекая потом и не понимая, успел он добраться первым или нет. Судя по тому, что на песке поблизости не было отпечатков копыт, рассудил бурсак, можно было надеяться, что он успел. Едва не упав, он радостно улыбнулся и облокотился рукою о край пещеры, чтобы ему легче было стоять согнувшись.

– Что это с тобой? – неожиданно раздался над ним притворно ласковый голос атамана.

Бурсак испуганно вскинулся. Выставив саблю вперед и не дойдя до пещеры всего пару шагов, на него встревоженно глядел Братислав, который явно пытался оценить на глаз Хомино состояние. За спиною атамана, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, ехидно ухмылялись спешившиеся вооруженные до зубов чумаки.

Неподалеку, на зеленом берегу, маячил недовольный Демьян, расстроенный тем, что его снова оставили присматривать за лошадьми, но крепко державший их под уздцы. Позади него виднелся воз, запряженный волами, облепленными мухами и лениво помахивающими хвостами. С воза с любопытством и жадным ожиданием глядели на бурсака чумаки.

– Смотришься ты паршиво,– изучая изрезанное Хомино лицо в кровавых потеках и тело под зипуном, почерневшее от синяков, наконец промолвил атаман.– Тебя долго не было. Я уж было решил, что ты по глупости попытался сбежать. Теперь вижу, что все в порядке,– Братислав улыбнулся с облегчением и ехидством, положив руку на рукоять Хоминой сабли, которая болталась в ножнах у него на поясе.– Знать, не очень весело было в пещере, да, бурсак?!

При его словах чумаки дружно заржали и слегка расслабили свои воинственные позы.

– Ну, теперь-то все чисто? – убирая свою саблю за пояс рядом с Хоминой, уточнил Братислав.– Ты сразил нечисть?! Можно заходить?

– Ни в коем случае,– умоляюще начал Хома и тут услышал знакомое хлюпанье по песку. У входа в пещеру блеснул рыбий хвост. В страхе поглядев туда, бурсак увидел, как один из детенышей резво выскочил наружу, но, завидев людей, скрылся, робко высовывая бледную морду и шевеля длинными усами.

– Это еще что за страхолюдина? – атаман отпрянул и вновь схватился за саблю. Существо подпрыгнуло от страха и, быстро перебирая лапами, скрылось во мраке пещеры.

– Интересный экземпляр,– Братислав присвистнул и обернулся к чумакам.– Как думаете, много за таких заплатят?!

Перебивая его, бурсак закричал, отчаянно замотав головою.

– Вы не понимаете! Поверьте, вам не стоит туда идти! В пещере опасно! Там… – Хома замялся. – Кроме этого существа, там водятся ужасные черти! И жуткие водяные! Они поубивают вас всех, я сам еле спасся!

Прищурившись, Братислав задумчиво поглядел на Хому.

– Сдается мне, путаешь ты нас зачем-то… Хочешь забрать себе всю добычу? – атаман сердито повысил голос.– Что такого с нами там может случиться? Ты что-то скрываешь!

Судорожно соображая, что ответить, бурсак молча встал перед входом в пещеру и потупился, глядя в песок.

– Я разберусь с этим позже,– угрожающе приблизившись к Хоме, прошипел Братислав и обернулся к чумакам: – За мною, хлопцы,– чумаки тут же подошли ближе, кровожадно ухмыляясь и вытаскивая оружие. Атаман придирчиво оглядел вход в пещеру у Хомы за спиною.– Кажется, все будет быстро и легко.

– Стойте! – перегородив дорогу, Хома отчаянно замахал руками.– Послушайте меня! Не ходите туда! Вы все сгинете! Все до одного!

Выйдя вперед, атаман с яростью оттолкнул Хому, на песок и уже наклонился, чтобы шагнуть в пещеру, сердито бормоча: «Если уж ты, мазунчик, выбрался…»

– Умоляю! – схватив Братислава за шаровары, выкрикнул бурсак. Вдруг земля под ними содрогнулась от мощных толчков. Вдалеке зазвучал странный гул и рокот. Они нарастали.

Отбросив Хомины руки, Братислав резко обернулся. Зрачки у атамана расширились от страха, рот удивленно приоткрылся.

– Что это? – встревоженно спросил он, пытаясь понять, откуда идет рокот, и замерев в неестественной позе перед входом в пещеру.

– Это… это же река! – в отчаянии выкрикнул Хома, вскочив на ноги и тыча пальцем в ту сторону, где уже было видно, как стремительно и неуклонно наступал бушующий, мутный от ила и грязи поток.

Врассыпную чумаки бросились на берег. Братислав ринулся за ними, но, запнувшись о камень, неожиданно распластался на песке.

Бурлящая река, ревя, грохоча, пенясь и снося все на своем пути, включая деревья и крупные валуны, неумолимо приближалась. Всего несколько мгновений, и она накроет своими мутными водами вход в пещеру, увлечет за собою, закружит, бросит на скалы.

Не раздумывая, Хома нагнулся и, схватив Братислава за шиворот, с силой поволок его прочь. Опомнившись, на помощь ему поспешили козаки, которые успели отбежать довольно далеко. Все вместе они вытащили Братислава на берег за миг до того, как мощный поток с бешеным ревом и гулом ударился о стены пещеры, разметав по ней водоросли, камни, брызги пены, и наконец ворвавшись, хлынул вглубь. Братиславу и Хоме едва замочило сапоги, но оба они были целы и невредимы.

Упав на берег, атаман оглянулся на мутную воду и трижды перекрестился. Пытаясь отдышаться, стоя на четвереньках, Хома заглянул ему в лицо и с большим удивлением впервые увидел в его глазах настоящий страх.

– А как же наши трофеи?! – взревел тучный Язва и похабно выругался, перекрикивая шумный бег реки.

Мотнув головою, словно сбрасывая оцепенение, атаман тихо, чтобы никто из стоящих рядом не услышал, пробормотал:

– Я не знаю, кто ты или что ты, но я точно знаю, что сам Господь или сама нечистая сила бережет тебя.

Выпрямившись, бурсак промолчал, сам не зная ответа на этот вопрос.

Атаман похлопал его по плечу и прошептал в самое ухо: «Сегодня ты спас мне жизнь».

Не сказав больше ни слова, Братислав поднялся, пружинисто развернулся, натянул на лицо привычное ехидное выражение, щегольски поправил сбившийся кафтан и решительно зашагал к лошадям, ни разу не обернувшись.

С большим облегчением Хома последовал за ним, так и не понимая до конца, зачем он сохранил жизнь этому страшному человеку.

Хома тревожно спал. Сон его был неприятным, сновидение – отрывочным. Ему снилось, что все тело вдруг покрывается темной шерстью, а сам он растет и растет, пока не становится выше людей, выше хат, выше самых высоких деревьев. Загребая огромными волосатыми лапищами лошадей, людей и незнакомых существ, с разными мордами, харями и цветом шерсти, он с жадностью забрасывал их в свою распахнутую пасть и глотал, не жуя. Уткнувшись макушкой в белые облака, Хома сожрал уже, должно быть, целый город людей, целый лес зверей и целую пещеру странных зеленых существ, но никак не мог насытиться.

Помимо чудовищного неутоляемого голода, он чувствовал еще и пронзительный холод. Словно ледяная стужа сковала его огромное тело.